|
В гостях у Евгении Белоусовой |
|
В жизни нет смысла. Она сама и есть смысл |
|
30 18 сентября 2005 (30 секунд, Школьник, Ан-28, 2200 м, Киржач) В субботу просто дурдом, а не погода. Но успокаивает то, что на земле сидят все. Не так обидно. Даже весело. Я бы даже сказала КОЛБАСНО! Отмечаем годовщину свадьбы Вали и Танюши. Вечером зажигаем в гостинице, хором поем под гитару. Непередаваемо. Как в этих людях умещается столько талантов? Мало того, что покоряют небо, так еще и на гитаре многие отжигают так, что деревья гнутся. |
|
Приехал Саня, я чуть не захлебнулась от восторга, черти сколько его не видела. Он с нами петь не стал, устроил на другом этаже курс молодого бойца-бейсера. Учил девочек делать бейс-укладку парашюта. Авторитет. Меня аж распирало от гордости за своего инструктора. С утра занялся моим воспитанием. Заново все отказы, потом тележка. Когда идешь во взлет после свеженького инструктажа, чувствуешь себя гораздо увереннее. Кажется, что море по колено, в смысле, небо по плечу. Но в небо не пускают. Приехала очередная комиссия с проверкой. Наверху небольшой ветерок, вторую программу держат на земле, боятся, что кто-нибудь улетит в лес. Я убеждаю Валю, что нам уже давно по фигу, куда приземляться, а комиссии можно сказать, что это такое задание – «приземление на лес». Понятное дело, что это только треп… Дело близится к вечеру, я начинаю беситься. Прыгают все: и крылатые, и перворазники, одна вторая программа не знает, чем заняться. Да еще народ, пробегая мимо в очередной взлет, сто двадцать раз на дню спрашивает: «Ты чего не прыгаешь?» - Не хочу, боюсь!!! Чё я дура в такой холод прыгать?! (а что тут еще ответишь?) Комиссия придумала новую затею: после 40-ка прыгов с «дубом», нужно сделать еще 20 на ПОшке, только после этого дадут нормальный парашют с мягкой медузой. Это уже не смешно. Я жалуюсь Сане. - А какая тебе разница, с каким мешком прыгать? ПОшка тоже спортивный парашют. - У ПО-16 круглая запаска. Я буду точно так же сидеть на земле и ждать, пока стихнет ветер. Кроме того, запаска напузная, я не смогу нормально работать в воздухе. - Да ладно, вон посмотри на Андрюху. Он прекрасно ходил с нами во фрифлайные формации на ПОшке. - Ну так это Андрюха! У него талант на лбу написан! Я ведь не Андрюха. - Ничего. Мы тебе тоже напишем… Доской по лбу с размаха двинем, и нет проблем. Типа успокоили… |
|
Приехал Серега Антиперович, увидел мой парашют, стал с восторгом тыкать в него пальцем: - Ой, какие трубочки! Это что, подача кислорода? А с этой штукой вообще можно прыгать, да? А на открытии челюсть об тазовые кости не бьется? А как ты на нем приземляешься??? Стебется. Прикалывается. Он в свое время заканчивал AFF и на круглом куполе ни разу в жизни не прыгал. - Слушай, давай я с тобой прыгну. Я никогда дуб в воздухе не видел. - Давай! |
|
********* Нам, наконец, объявляют подъем. Я с визгом начинаю метаться по укладочной. Серега берет с собой камеру, обещает снять мой прыжок. Раз такое дело, я решаю качественно поработать. Страшно боюсь опять опозориться, как с Кайтером. На этот раз отделяюсь качем, по-человечески, без всяких выкрутасов. Как только ложусь на пузо, сразу начинаю работать. Сальто. Чисто, причем уже даже не заморачиваюсь на движениях, получилось само собой. Абалдеть! Это явный прогресс. Спираль вправо. Чисто. Быстро и четко. Спираль влево. Слишком сильно, приходится долго оттормаживаться. Плохо: это потеря времени. Пока кручусь, смотрю, где там Серега. Он летит достаточно далеко от меня, но на одном уровне. Ему явно тяжело падать так медленно, ведь он меня тяжелее практически вдвое. Но держится, молодец! Так, что там у нас по программе дальше? Разбежка. Погнали. Моментом сносит крышу. Я забываю обо всем. Как же меня вставляет тречка! В голове: - Посмотри высоту… - Погодь, еще немножко… - Посмотри высоту! - Да, да… сейчас… Врываюсь в небольшое облачко. Возвращаю руки в стандартное положение. На высотнике 950. Тут же открываюсь. Мля, опять все продолбала... Нет, в смысле, открылась-то как раз вовремя, но перед открытием мне надо было отработать еще отмашку и переход на мягкую медузу. Ну ладно, зато все остальное очень даже неплохо. Достойно, я бы сказала. Повисла прямо над стартом. Подо мной, в трех метрах от бетонки приземляется Саид. Народ встречает его бурными овациями. Ну что, тоже сорвать аплодисменты? Не, на фиг, не дай бог, сяду на бетонку, опозорюсь, ноги отобью, да еще пивом придется проставляться. Обойдутся… Сажусь чуть в сторонке. Чудо, а не выброска! Всю жизнь бы так близко приземляться. Даже не складываю парашют, беру его в охапку и тащу в укладочную. 31 18 сентября 2005 (30 секунд, Школьник, Ан-28, 2200 м, Киржач) Успеваю еще в один взлет. Ура, ура!!! Хочу тречить. Обязательную программу я на сегодня уже отработала. Теперь хочу оторваться. Пристаю к Сане и к Тохе на тему управления полетом в тречке. Хватит летать по прямой и разворачиваться на пузе, пора рулить. Кстати о Тохе… Мне интересно, какие нормативы сдают люди, когда получают лицензию тандем-мастера? По-моему, их еще до кучи тестируют на обаяние. У нас, что ни тандем-мастер, то душка. Взять хоть Юру Жаркова, хоть Антона, хоть Лёню… Само очарование! Этому тоже учат? Типа успокаивающего средства, чтобы пассажир не паниковал? А как они потом от этих пассажиров отбиваются? Тречки мне мало, меня просто прет, хочу беспредела! Подлетаю к Сане: - Саш, а можно я в «Sit» отделюсь?! - Сказала, и аж сама от себя офигела. - Ты серьезно? - Да. Саня объясняет мне позу «воланчика». Кто-то из ребят, стоящих рядом (с изумлением): - Сань, ты что, серьезно собираешься ее в «сит» выпустить??! - А мне пох… - Что ты сказал?!!! (я взрываюсь, практически вцепляюсь ему в горло) - Я сказал, что мне по фигу, как ты будешь отделяться, хоть на попу, хоть на голову. Главное, чтобы ты могла стабилизироваться и открыться нормально. Выкрутился. Не подкопаешься. Улыбаюсь. Бегаю по старту с воплями восторга. Проношусь мимо Вальки, ору ему: - Валя, я в сит ухожу!!! - КУДААААА???? Валька аж вкопался. Саня грозит мне пальцем: - Ну ты еще поори, вообще никуда не пойдешь. В самолете Фоменко прикручивает дверь. Я прошу его снять мое отделение, но обламываюсь. - Не могу. Видишь, я дверь держу. На фига она вообще сдалась эта дверь? Передо мной отделяется Юрка. Орет чего-то, прикалывается на «турнике». Я любуюсь им. У него уже появилась гармония движений, пластичность. Другие пока выглядят на выходе как-то угловато, а на этого приятно посмотреть. Красивый кач, и Юрка улетает вниз. Расставляю руки вверх и в стороны и прыгаю вниз, сразу поджав колени к груди. Клево!!! Пару секунд падаю ровно, потом меня начинает крутить. Все равно держу позу. Меня расколбашивает, плюхаюсь на пузо. Как на диване… Ну, полетели!!! Тречка. Несусь, сначала по прямой, потом пробую, не выходя из разбежки, развернуться. Получается!!! Я начинаю метаться во все стороны, отрабатывать повороты, потом разворачиваюсь лицом к старту и фигачу к нему, чтобы приземлиться поближе. На этот раз заранее оттормаживаюсь и спокойно открываюсь. Ору от восторга. Это было круто!!! На земле меня встречают Мышь с Серегой. Откуда они взялись в поле? Собирают мой парашют и даже дотаскивают его до старта. Я в блаженстве. Мышь вообще обладает удивительным свойством появляться неожиданно из ниоткуда в нужный момент. Шаман, однако… Меня снова прет, как после расчековок. Неужели я подсела на это безумие окончательно? Может быть, есть какое-то противоядие? Может быть, еще не поздно завязать?! Спасите меня кто-нибудь от этой болезни!!! 32 24 сентября 2005 (30 секунд, Школьник, Л-410, 2200 м, Киржач) Погодка отменная. В начале одиннадцатого я уже стою на линии стартового осмотра. Проверяет Валек. Увидев меня: - ОПЯТЬ ТЫ?!! А кому сейчас легко? Загружаемся в «Элочку». Старший во взлете еще раз проговаривает, кто за кем выходит и рассаживает народ по салону в порядке отделения: Так, сначала выходит фрифлай… Фраза сопровождается жестом в сторону второй программы. Салон взрывается хохотом. Да уж, мы те еще фрифлаисты. За сорок прыжков можно не только фрифлай на дубах показывать, но даже скайсерфинг… Тимоха как всегда в своем репертуаре – вылетает пулей под хвост, в полете складывается в группировку и уходит в долгоиграющее сальто. Очень эффектно!!! Кто-то из парней в восхищении высовывается наполовину из борта, чтобы посмотреть на этот полет. Оторваться от этого зрелища сложно, я его понимаю… Я собираюсь крутить обязательную программу. Ну нельзя же постоянно дурью маяться, надо же иногда и работать. Отделяюсь на поток. Улетая утюжком вниз, бросаю прощальный взгляд на самолет. Пару секунд даю себе время протащиться от отютений и начинаю работать. Сальто, две спирали, разбежка, отмашка, имитация открытия с мягкой медузой. Все четко, без помарок. Смотрю на высотомер – 1200! Нет, понимаете, тысяча двести метров!!!! То есть мне еще лететь и лететь!!! Я не только успела выполнить всю программу, а сделала это с запасом времени!!! Жду 900 метров и дергаю кольцо. Вот это отработала! Если бы накосячила, пошла бы повторять все еще раз. Но раз такое дело, можно зажигать! Бегом за парашютом, пока не успели скинуть перворазников и укладчики свободны! |
|
33 24 сентября 2005 (30 секунд, Школьник, Л-410, 2200 м, Киржач) Тридцать третий прыжок. Хм… На свитере, в котором я прыгаю, тоже крупно написано «№ 33» (так сложилось). И парашют № 33 я не меняю уже несколько недель подряд. Правда, не из суеверных соображений, а исключительно, чтобы не подгонять под себя систему перед каждым прыжком и не переставлять прибор. Заметила я эти совпадения только сегодня и ради прикола взяла еще и тридцать третий шлем. Ну все, пошла отжигать! |
|
- Николаич, я уйду в «Sit». Расскажи, как сесть, если меня заколбасит и я плюхнусь на пузо? Саня Разоренов приедет только к вечеру, обязанности инструктора временно возложены на Кожемяку. Колька с интузиазизьмом объясняет мне, как комфортно сидеть на восходящем потоке. Рядом стоит Артур и неодобрительно качает головой. Не нравится ему эта затея. Я вот не понимаю, почему на дропзоне Артура считают абсолютно безбашенным отморозком? По-моему, более уравновешенного, рассудительного и хладнокровного человека найти сложно. Его спокойствию и адекватности можно только позавидовать. - Ну зачем тебе этот «SiT»? Тебе заняться нечем? - Нечем, - честно признаюсь я. – У меня уже фантазии не хватает, что еще можно замутить в воздухе. - А всё из-за этих обязательных сорока прыгов на дубе, - говорит Катюшка, - люди уже с ума сходят. Передержали их на круглых куполах. Поддерживаю. Правду говорит. - Так. Ты сальто вперед делала? – строго спрашивает Артур. - Нет. - А бочки? - Нет. - Ну так и чего ты тут плачешь, что тебе делать нечего?! Иди, крути. - А отделяться как? - Да как хочешь. Иди в «сит». Но после того, как тебя расплющит, не возвращайся в сидячее положение, а покрути переднее сальто. - Договорились! Артур объясняет, как делать сальто вперед и бочки, и я довольная ухожу в подъем. Меня прет, плющит и колбасит. Народ во взлете опять прикалывается над моей улыбкой, не влезающей в шлем, и счастливо-придурковатым выражением лица. Казак подмигивает мне: - Крикни на выходе «Батончики!». Подхожу к обрезу. Улыбка до ушей. Толкаюсь ногами, складываясь в «воланчик»… - БАТООО…. Поток воздуха обрывает мой крик и затыкает рот. Я захлебываюсь собственным смехом вперемешку со струей воздуха. Сит ни фига не получается. Как я ни стараюсь наклониться вперед, тяжеленная дура за спиной перевешивает и запрокидывает меня назад. Я оказываюсь в какой-то промежуточной позе между сидением на попе и лежанием на спине. Плюс еще вращает. Вижу над собой самолет. Гм… Все понятно. Пора на пузо. О, как уютно на животике… Да здравствует стабильное падение! Поехали в переднее сальто. Сгибаюсь пополам, но забываю вовремя подогнуть ноги. Поэтому вместо сальто, я ухожу в хеддаун. Точнее это, видимо, все-таки не хеддаун, а очень глубокая разбежка. Точно сказать не могу, но полное ощущение, что я стою ровно на голове. Офигеваю! Вот это номер! С мыслью: «Алё, мы, кажется, не это собирались мутить!» я выныриваю вновь на пузо. Интересно то, что я делаю это не через БП, и не задумываясь, как я, собственно, это делаю. Просто я двигаюсь так, будто я в воде, и все получается. Я снова в любимой позе растопыренной коробочки. Ладно, сальто проехали, как насчет бочек? Делаю, как объясняли, но получается ровно половина оборота. Я оказываюсь на спине и дальше ни в какую. Возвращаюсь в исходную позицию. Пробую еще раз, та же фигня. Эта колбасня меня безумно забавляет. Я получаю примерно такое же удовольствие, как ребенок, забравшийся в лужу и делающий куличики из грязевой жижи. Эдакое мелкое шкодничество. На третий раз получается. Полный оборот на 360 градусов через левое плечо. Тут же на радостях повторяю маневр через правое. Замечательно. Еще есть запас высоты на отмашку и переход на мягкую медузу. Открываюсь. Ну что фрифлаистка, придется повторить сальто-то… При этом так довольна своим непроизвольным хеддауном, что сама над собой похахатываюсь. Детский сад, штаны на лямках. 34 24 сентября 2005 (30 секунд, Школьник, Л-410, 2200 м, Киржач) Колька добавляет мне к заданию еще бочки в тречке. Не вопрос. Хоть тречку в бочке. Дури хватит. С криком «ЁХ-ХААА!» я пробегаю по салону и вылетаю рыбкой под хвост. Сальто вперед. На этот раз чисто, без проблем. Пара бочек из напузного положения. Отменно. Как будто всю жизнь их крутила. Ухожу в тречку, и начинается серия попыток скрутить бочку в разбежке. Фигня какая-то. Вместо того, чтобы перевернуться на спину, меня просто заворачивает по кругу. Меняю руки местами – заворачивает в обратную сторону. В заходе народу чертова уйма, я все время контролирую пространство вокруг, как бы в кого не вписаться… На очередном повороте меня заносит в облако. Перед тем, как окунуться в молочно-белую бездну, замечаю, что туда же проваливается летящий не так уж далеко Тимоха. У меня срабатывает какой-то рубильник, и я мгновенно прекращаю тречить. Оттормаживаюсь и дальше падаю на пузе. Ух ты! Кто бы мог подумать? Неужели у этой отмороженной ведьмы есть тормоза?! Она, оказывается, может адекватно реагировать на ситуацию. Сама себя мысленно поздравляю. Но преждевременно… (Честно говоря, долго думала, признаваться ли в дальнейшем беспределе. Но раз уж пошла такая пьянка… В конечном итоге, люди имеют право знать, что за придурки прыгают рядом и чего от них можно ждать). Начнем с того, что пока я летела сквозь облачность, мне ни разу даже в голову не пришло посмотреть на высотник. Ну, лечу себе и лечу. С интересом наблюдаю, как молочная белизна постепенно сгущается и приобретает серый оттенок. Облако настолько плотное, что кажется ватным. Наконец, оно заканчивается, и я вижу под собой землю. И вот тут, вместо того, чтобы ОБЯЗАТЕЛЬНО посмотреть показания высотомера, я НА ГЛАЗ оцениваю расстояние до земли и радостно думаю про себя: «О! ДА ЕЩЕ ВЫСОКО!». И ухожу в тречку… Я что-то говорила про свою адекватность? Беру свои слова назад. Мне, видите ли, очень приспичило открутить эту несчастную бочку в тречке. Я напрягаюсь изо всех сил, и мне все-таки удается перевернуться на спину. Буквально секунду, другую я тречу на спине, а потом меня мощной волной переворачивает на пузо. И даже сейчас я не собираюсь открываться или хотя бы выяснить, скока метров до удара об землю осталось. Я лишь задаюсь вопросом: «Че это меня так на живот швырнуло?» Хвала прибору! Он сработал. Уже вися под куполом, до меня, наконец, доходит, что я заигралась. Мне становится стыдно. Очень. Стыд, конечно, хорошее чувство для самовоспитания, но лучше бы я обосралась от страха. Тогда бы уж я точно второй раз такой фигни бы себе не позволила. Но со страхом у меня проблемы… не работает… Спускаюсь на куполе что-то очень долго, особенно если учитывать, мягко говоря, не слишком высокое открытие. Неужели?... Еще одна из моих фикс-идей была – полетать в восходящем потоке на куполе. Неужели свершилось? Я просто зависла над землей и никуда не двигаюсь. Смотрю на высотомер. 200 метров. И стрелка замерла. Прикольно!!! С надеждой, не отрываясь, смотрю на высотник – может, начну подниматься вверх?! Ну хоть чуточку!!! Это же просто офигительно, не спускаться на парашюте, а взлетать. Нет, не выходит каменный цветок… Мощность воздушного потока, видимо, не достаточна, чтобы поднять меня вверх. Продолжаю висеть на отметке 200. Потом вспоминаю, что долго висеть нельзя, буду мешать следующим заходам. Натягиваю свободные концы, купол медленно сползает с воздушного пузыря и начинает снижаться. Привет, Земля! На этот раз отстранять меня некому, все высшее начальство в отъезде, а Валька максимум в лоб даст. Но даже и эта экзекуция меня миновала, поскольку Валёк в запарке, ему не до того, чтобы отсматривать наши выкрутасы в воздухе. Уже три прыжка за день. Ноги начинают подкашиваться, а плечи болеть. Но не фиг! Еще разочек прыгну по-любому. 35 24 сентября 2005 (30 секунд, Школьник, Л-410, 2200 м, Киржач) Стою на линии стартового осмотра. Артур спрашивает, что я собираюсь делать в воздухе. - Тречить. И бочки в тречке отрабатывать. Артура всего аж перекореживает. - Слушай, ну не надо, а? Ты поубивать всех хочешь? Хорошо все-таки, что есть люди, к мнению которых я прислушиваюсь. Артур один из них. Я осматриваю толпу коллег. На 2200 куча народу, и только половина с дубами, а еще люди и с УТешками, и с ПОшками, и даже с Лесником. То есть крайней мне выйти не судьба, я ровно в середине захода. При таком раскладе тречить действительно нельзя. - Ладно, ты прав, не буду… Ну а что же мне тогда делать??? Я уже и переднее сальто отработала и бочки из напузного положения. Ну придумайте кто-нить, что можно еще замутить… Рядом стоит Серега Трофимов, удивленно поворачивается ко мне: - А ты че до сих пор на дубе-то делаешь? - Так… Тусуюсь. - Если ты все это крутишь, тебе давно пора на крыло. - Ты это скажи тому, кто придумал закон о сорока прыгах. Вдруг вижу машину Сани, въезжающую на дропзону. Машу ему, чтобы он скорее шел ко мне, пока нас не засунули в самолет. - Привет, Санечка! Дай мне скорее какое-нибудь задание, я не знаю, чего мне в воздухе делать. Тречить нельзя, а всё остальное я уже отработала. - Ну-ка расскажи мне, что ты сегодня делала. Я вкратце рассказываю о своих сегодняшних заслугах перед отечеством: про бочки, переднее сальто и комплекс, открученный за рекордное время. Саня расплывается в улыбке. -Че творится… Вот так приезжаешь, а тут такое… Знаешь что, давай ты сейчас красиво отделишься на поток, и покажешь мне комплекс, я тоже на это посмотреть хочу. Только не так, как ты его обычно крутишь, а по-взрослому: сальто, спираль, сальто, спираль. Это сложнее, чем сальто, а потом две спирали подряд. - А потом отмашка и переход на мягкую медузу? - Ну, если время останется… Ухмыляется. Чего это он ухмыляется? Сомневается, что я уложусь по времени? Ща мы ему покажем фигуры высшего пилотажа! Уже ухожу, Саня вслед: - Женек, не забывай, пожалуйста, о приоритетах. Главное открыться нормально, жизнь важнее задания. Блин, как он в тему, как будто видел мой крайний прыжок… Да, постараюсь… Самолет набирает высоту. Вдруг ни с того, ни с сего сигнал высадки дают на 1700. И что интересно, народ с энтузиазмом начинает прыгать. Я не понял, у нас задание 30 секунд или 20? Какого черта нас выпихивают? Самолет идет с набором высоты, но к моменту моего отделения на высотнике все равно только 1900 метров. Я возмущаюсь, показываю всем высотник. Никому до этого дела нет. Но это же нечестно отбирать у меня триста метров!!! Фоменко командует мне прыгать. Я скраиваю умоляющую мину, сую ему под нос высотник, но Фома непреклонен: - Прыгай давай! Вот сволочи. Ну ладно. Это еще не повод, чтобы не зажигать. Отделяюсь… и уже только на пузе понимаю, что я сейчас сделала то, о чем так мечтала на трех секундах: я скопировала то самое отделение Плюхая, которое так долго было для меня эталоном. Ушла с лыбой во все лицо, задрав бошку на Фому и показывая ему два поднятых вверх больших пальца: ВСЁ КЛЁВО! Ну, давай дальше так же! Сальто назад. Есть. Правая спираль. Без помарок. Еще одно сальто. Чисто. Спираль влево. Отлично. Ну что там у нас с высотой? Ха! Саня зря ухмылялся. Тут еще и на разбежку хватит! Но это в мои планы не входит. Отмашка. Имитация открытия с мягкой медузой… Одна рука перед лицом, вторая скользит по бедру… Мля! А ГДЕ МЕДУЗА-ТО?!!! Меня реально прошибает пот. Зависаю в ступоре на несколько мгновений, продолжая ощупывать ранец правой рукой. - А черт! – проносится в голове. – У меня же кольцо! На высотомере как раз 900. Открываюсь. Вот это клин я словила! Откуда это? Я ведь ни разу в жизни с мягкой медузой не прыгала. Ничего себе вошла в роль! Саня улыбается, доволен моим прыжком. В задумчивости говорит: - Сходить что ли завтра с тобой двоечку прыгнуть?.. Ты прыгнешь со мной?! Ура!!! Здорово!!! Я валюсь с ног, но раннего отбоя не предвидится: сегодня повальное окрыление второй программы. Отмечалово проходит в «Тик-Таке». Юрка Крылов хоть и окрылился, но ему опять испоганили все настроение какими-то придирками, связанными с бюрократией. Я расстроилась. Ведь из всей второй программы именно этот человек заслужил крыло в наибольшей степени. Никто так не пахал, как Юрка. Он умудрялся делать по пять прыгов в день, еще и на собственной укладке. И при этом всегда находил время на возню с перворазниками. Сделал честно все сорок прыгов, не дописав себе ни единого прыжка. Мой огромный респект тебе, Юрка! Ты лучший!!!
Отдельного упоминания заслуживает ночь, проведенная, можно сказать, в свальном грехе. На счет греха не знаю, он скорее лежит на совести администрации гостиницы, но свалка была знатная! Поскольку все номера были отданы каким-то туркам и прочим личностям, не имеющим к парашютному спорту никакого отношения, то бедным парашютистам ничего не оставалось, как набиться в холл гостиницы и утрамбоваться там штабелями. В помещение, рассчитанное примерно на 10 человек, набилось 35(!) (с утра пересчитали по головам). День был напряженный и жаркий, очень хотелось в душ… Но душ нас не хотел и плевался в нас ледяной водой, от которой сводило мышцы и зубы начинали выбивать замысловатую дробь. Самые отважные все-таки вымылись, но таких было меньшинство. И вот теперь представьте, какие чудные, непередаваемые ароматы витали в воздухе. Я лежала на диванчике (это мне повезло), уткнувшись носом в спальник и думала: «Как хорошо, что мой спальник насмерть пропитан дымом костра и перебивает все остальные запахи». В это время народ устраивал битвы за место на полу и делил на шестерых один матрас и одеяло. А внизу, в столовой шла свадьба. Из-за нее мы и так уже остались без законного ужина, но рисковали еще и сном пожертвовать во благо молодых, которые сливались в страстных поцелуях под дикие крики «Горько!» и отплясывали гопак под попсовенькие шлягеры девяностых. В общем, весело было и уснуть практически невозможно. Но я так вымоталась за день, что все равно отключилась. Снится мне, значит, светлый сон про небо и горы… И вдруг эту идиллию одним аккордом взрывает цыганский табор. Я подскакиваю на своем скрипучем диванчике и несколько секунд никак не могу понять, откуда здесь цыгане??? Неужели жених с невестой так перепились, что притащили в гостиницу табор? «Дорогу дальнюю» жгут не по-детски, надрываясь, кажется, что сейчас просто стекла повылетают. Я в темноте, стараясь ни на кого не наступить, пробираюсь между валяющимися по всему полу телами и выхожу в коридор. Это не табор, это Плюхай с гитарой приехал. Мать-перемать… Прошу народ заткнуться, мне отвечают еще более дружным ором. В бессилии и злости ухожу в туалет. А когда возвращаюсь, компанию уже выгоняет какой-то авторитетный дядечка. Вижу в углу коридора тело, завернутое в парашют. Подхожу, сажусь рядом. Это Саня. Он так умотался, что даже не проснулся от этих воплей. Забираюсь назад в свой спальник. Мысленно желаю всем спокойной ночи. Но тут начинается многоголосный перехрап. То в одном углу захрапит, то в другом, то одновременно вдарят в унисон сразу несколько глоток. Концерт по заявкам радиослушателей. А утром кто-то, продрав глаза, (видимо, один из главных солистов) с удивлением и радостью заявил: «Ну надо же! Сегодня ночью даже никто не храпел!» Ответом ему был взрыв бурного хохота. Короче, веселая ночка получилась. Буду внукам рассказывать, что такое «групповуха у парашютистов».
25 сентября 2005 (30 секунд, Школьник, Л-410, 2200 м, Киржач) С утра идем вместе с Саней на борт отрабатывать отделение в сцепке. С какого самолета прыгать будем, не известно, поэтому тренируемся и на «Эллочке», и на Ан-28. Сане я доверяю безмерно, поэтому выйти вместе с ним равносильно для меня прыжку в тандеме. Уверенность в безопасности абсолютная, как будто я не с парашютом иду прыгать, а чайку попить в ближайшей кафешке. Но при этом жутко переживаю. Все по той же причине: а вдруг накосячу?! Все-таки я впервые выхожу в сцепке. А вдруг забуду подогнуть ноги? А вдруг нас завалит? Что тогда? А если Саня решит, что я безнадежна? А если этот позор увидит еще кто-нибудь? А вдруг меня заставят после этого делать еще 40 прыгов на дубе?... Так. Ну это уже пошел бред, конечно… Не фиг париться, надо отрываться, пока есть возможность! Двойка на «Дубе» - это круто! Кто еще таким может похвастаться? Саня дает задание: - Выйдем в сцепке. Попадаем так немножко, потом я тебя отпущу. Ты только тоже меня отпусти, договорились? Не надо вцепляться в меня намертво, рвать мне комбинезон и падать так до прибора. Как только я тебя отпущу, начинаешь крутить комплекс. - Что, прямо сразу? А если я тебя ногами зашибу? - Ты за меня не переживай, я увернусь. Если останется время, сделаешь отмашку и переход на мягкую медузу. Но только если останется время! Женек, я тебя умоляю, откройся повыше. Я старый, больной, не надо меня пугать, пожалуйста. (Смеется). Дернись на тысяче. - Хорошо. Обещаю. Заваливаемся в «Эллочку». Народу на 2200 дофигища. Мы выходим в середине. - Женек, на выходе не тормози. У нас будет очень мало времени. Никаких качей туда-сюда, никаких «ready, set, go». Кивнула мне, и тут же отделяемся. – предупреждает Саня. Сигнал высадки. Уходят первые дубы. Саня вывешивается за борт, лицом ко мне. Я ставлю ноги на обрез, хватаю Саню за комбез и тут же киваю, что готова. Отделяемся. Санек отпускает поручень и сразу перехватывает меня за предплечье. Я вся ухожу в прогиб, выгибаюсь так, что у меня аж спину сводит. В напряге, еще не отфильтровываю: получилось или нет? Остекленевшими, широко распахнутыми глазами смотрю на Саньку. Тот расплывается в улыбке до ушей и показывает мне большой палец. Получилось!!! Отлично сработали! Я облегченно выдыхаю и тоже начинаю ржать. Классно летим! Санек убирает руки, и я даже слышу, как он говорит: - Отпускай! Странно, но идея вцепиться в него насмерть и не отпускать даже, если он начнет меня бить ногами по почкам, не приходит мне в голову. Старею, наверное… Отпускаю его и даю возможность отойти. Делаю сальто, но сама еще в каком-то коматозе, под впечатлением от отделения в паре. Поэтому ввод даю очень слабый, сальто получается через бок. Эта ошибка тут же приводит меня в чувство. «Что за на фиг?! Ну-ка быстро повторить без косяков!», - приказываю сама себе и делаю четкое, красивое сальто. - «То-то же…» Спираль вправо, спираль влево. Очень мило, прямо не придерешься. Смотрю, где Саня. Летит на одном уровне, метрах в пятнадцати. Смотрю высотомер – 1200. Отлично. Отмашка, имитация открытия с мягкой медузой. Ровно на тысяче я одной рукой дергаю кольцо, а другую выкидываю вперед по направлению к Сане с поднятым вверх большим пальцем. Он мне кивает в ответ и кидает медузу. Я впервые так близко вижу, как открывается парашют. Очень прикольно! Купол фитилит метров двести и зависает уже гораздо ниже меня. Ору Саньке и машу ему рукой, правда, не знаю, видит ли он теперь меня, но меня все равно прет. Приземляюсь в двух метрах от креста. - Точню, блин! – закатываюсь в хохоте сама над собой. Бегу в укладочную, кидаюсь к Сане. Он, как обычно, убивает меня стандартным вопросом: - Ну, рассказывай, что делала… Раньше, когда прыгала расчековки и три секунды задержки, я обижалась на этот вопрос, думала, что Санек ни фига, не смотрит мои прыжки и поэтому спрашивает. Сейчас я прекрасно понимаю, что вопрос лишь для того, чтобы убедиться, что я все делаю осознанно. Но меня это все равно бесит. Сколько можно сомневаться в моей адекватности? Я смиренно рассказываю ему весь прыжок, вплоть до открытия. Санек улыбается, видимо, мое повествование сходится с фактами. - А теперь ты рассказывай! – накидываюсь на него я. - Да чего тут рассказывать? На крыло тебе пора… причем давно. Саня идет к начальству решать вопрос о моем окрылении. Меня с собой не берет, от греха подальше… В результате мне подписывают допуск на ПО-16 и ПО-17. Дождалась, ядрен батон!!! Даже не верится! Все целуются, обнимаются, оркестр играет тушь, и в воздух взлетают лифчики поклонниц… Тьфу… Трусы поклонников. Гм… Ладно, обойдемся без этого. ************ Всё. Беспредел окончен. Всем спасибо, любители экстрима свободны. Дети, беременные женщины и особо нервные личности могут покинуть свои убежища и ходить по аэродрому спокойно. Ведьма ушла осваивать новую шнягу, под названием ПО-16, добытую нелегким трудом. Пока она налаживает контакт с этой стремной тряпкой и шепчет магическое заклинание: «Мы с тобой одной крови, ты и я!», можете дышать свободно. Но не забывайте… всё в этом мире ВРЕМЕННО! |
